Неточные совпадения
— Это слово «народ» так неопределенно, — сказал Левин. — Писаря волостные, учителя и из мужиков один на тысячу, может быть, знают, о чем идет дело. Остальные же 80 миллионов, как Михайлыч, не только не выражают своей
воли, но не имеют ни малейшего
понятия, о чем им надо бы выражать свою
волю. Какое же мы имеем право говорить, что это
воля народа?
— Да, это правда, бабушка, — чистосердечно сказал Райский, — в этом вы правы. Вас связывает с ними не страх, не цепи, не молот авторитета, а нежность голубиного гнезда… Они обожают вас — так… Но ведь все дело в воспитании: зачем наматывать им старые
понятия, воспитывать по-птичьи? Дайте им самим извлечь немного соку из жизни… Птицу запрут в клетку, и когда она отвыкнет от
воли, после отворяй двери настежь — не летит вон! Я это и нашей кузине Беловодовой говорил: там одна неволя, здесь другая…
Он шел к плетню, тоже не оборачиваясь, злобно, непокорным зверем, уходящим от добычи. Он не лгал, он уважал Веру, но уважал против
воли, как в сражении уважают неприятеля, который отлично дерется. Он проклинал «город мертвецов», «старые
понятия», оковавшие эту живую, свободную душу.
Ему любо было пока возиться и с бабушкой: отдавать свою
волю в ее опеку и с улыбкой смотреть и слушать, как она учила его уму-разуму, порядку, остерегала от пороков и соблазнов, старалась свести его с его «цыганских»
понятий о жизни на свою крепкую, житейскую мудрость.
На
воле… в маленьком городе на сибирской границе, без малейшей опытности, не имея
понятия о среде, в которой мне надобно было жить.
Он видит, что зло существует, и желает, чтобы его не было; но для этого прежде всего надо ему отстать от самодурства, расстаться с своими
понятиями о сущности прав своих над умом и
волею дочери; а это уже выше его сил, это недоступно даже его
понятию… и вот он сваливает вину на других: то Арина Федотовна с заразой пришла, то просто — лукавый попутал.
Все против Катерины, даже и ее собственные
понятия о добре и зле; все должно заставить ее заглушить свои порывы и завянуть в холодном и мрачном формализме семейной безгласности и покорности, без всяких живых стремлений, без
воли, без любви или же научиться обманывать людей и совесть.
— И почему вы полагаете, — закричал он, весь еще багровый от кашля, — что мы желаем завербовать вас в наш лагерь? (Он выговорил Lager по-немецки.) Нисколько нам это не нужно, бардзо дзенкуем! [Премного благодарны! (польск.).] Вольному
воля, спасенному спасение! А что касательно двух поколений, то это точно: нам, старикам, с вами, молодыми, жить трудно, очень трудно! Наши
понятия ни в чем не согласны: ни в художестве, ни в жизни, ни даже в морали. Не правда ли, Сусанна Ивановна?
Задача реформационного мира была понять, но
понятием не замыкается
воля.
Купец был так вежлив, что предоставлял мне на
волю взять, сколько хочу, и я приказал подать… Что же?.. и теперь смех берет, как вспомню!.. Вообразите, что в этом хитром городе сыр совсем не то, что у нас. Это кусок — просто — мыла! будь я бестия, если лгу! мыло, голое мыло — и по зрению, и по вкусу, и по обонянию, и по всем чувствам. Пересмеявшись во внутренности своей, решился взять кусок, чтобы дать и Кузьме
понятие о петербургском сыре. Принес к нему, показываю и говорю...
Он обладал твердой
волей, неизменною правдивостью, практическою сообразительностью, он требовал только должного (по крайней мере согласно его
понятиям); он благодетельствовал крестьянам в голодные годы, рассуждая, что благосостояние крестьян есть вместе и его собственное благосостояние.
Не одни
понятия сузились во мне от пошлой ограниченности, в суете которой я живу; этот характер перешел и в мою
волю: какова широта взгляда, такова и широта решений; и, кроме того, невозможно не привыкнуть, наконец, поступать так, как поступают все.
Выразивши таким образом, против
воли, высокие
понятия о Радищеве, которого непременно хочет выставить с дурной стороны, поэт-критик рассказывает вслед за тем смерть Радищева и повод к ней, с явным желанием и тут осудить его.
Но с той разницей, что у разбойников есть свои
понятия о чести, свои
понятия о справедливости, свои нравы, чего у государства, одержимого
волей к власти, нет.
Но мне скажут: наука и не ставит себе задачей исследования всей совокупности жизни (включая в нее
волю, желание блага и душевный мир); она только делает отвлечение от
понятия жизни тех явлений, которые подлежат ее опытным исследованиям.
«Романтизм соподчиняет
понятие интуиции, а в более общей форме он соподчиняет познание чувству и
воле» (с. 7), в то время как классицизм соподчиняет
волю и чувство разуму как способности строить
понятия.].
— Как же — что до меня, то я с самых первых дней, когда мне стали доступны
понятия о добре, истине и красоте, признал, что они достойны господствовать над чувствами и
волей человека.
Главное различие между нашим
понятием о жизни человеческой и
понятием евреев состоит в том, что, по нашим
понятиям, наша смертная жизнь, переходящая от поколения к поколению, не настоящая жизнь, а жизнь падшая, почему-то временно испорченная; а по
понятию евреев, эта жизнь есть самая настоящая, есть высшее благо, данное человеку под условием исполнения
воли бога.
Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в высшей степени соединял все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно выразить
понятием — силы
воли.
Христос в противоположность жизни временной, частной, личной учит той вечной жизни, которую по Второзаконию бог обещал израилю, но только с той разницею, что, по
понятию евреев, жизнь вечная продолжалась только в избранном народе израильском и для приобретения этой жизни нужно было соблюдать исключительные законы бога для израиля, а по учению Христа жизнь вечная продолжается в сыне человеческом, и для сохранения ее нужно соблюдать законы Христа, выражающие
волю бога для всего человечества.
Но положим, что слова Христа о страшном суде и совершении века и другие слова из Евангелия Иоанна имеют значение обещания загробной жизни для душ умерших людей, все-таки несомненно и то, что учение его о свете жизни, о царстве бога имеет и то доступное его слушателям и нам теперь значение, что жизнь истинная есть только жизнь сына человеческого по
воле отца. Это тем легче допустить, что учение о жизни истинной по
воле отца жизни включает в себя
понятие о бессмертии и жизни за гробом.
Свобода народной
воли не есть формальное
понятие, она предполагает победу в этой
воле добра над злом, Бога над диаволом.
Для того чтобы объяснить себе условия этой зависимости, мы должны восстановить прежде всего
понятие выражения
воли, относя его к человеку, а не к Божеству.